В Петербурге выступит Матисьяху — еврейский регги-исполнитель, автор одной из лучших пластинок в своем жанре. Накануне приезда он рассказал «Бумаге» о внезапной смене имиджа, любви к людям и рэпперах в узких штанах.
Фото с сайта Matisyahuworld.com
— У ваших девушек очень успокаивающий акцент. Правда, еще что-то о России, о вашей музыке я сказать не могу, хоть мои предки и жили в Одессе, — исполнитель «хасидского регги» Матисьяху сам говорит с небольшим акцентом: если не знать, что он всю жизнь прожил в Америке, можно было бы подумать, что он одессит.
Акцент — это, наверное, единственная странная черта, оставшаяся с ним. В 2006-м он привлек внимание не только боевитым регги Youth и лиричной King Without A Crown, но и клипом, где, облаченный в хасидское одеяние, он прыгает в толпу. Тогда все поражались, как на одной пластинке может быть одновременно Иерусалим и Вавилон, хасидизм и музыкальное растафарианство. В 2008 году он получил от журнала Esquire премию «Самый обожаемый чудак». В 2009 году в России многие шли смотреть на него именно как на аттракцион. В итоге, аккурат после предыдущего тура в Россию в декабре 2011 года, Матисьяху сбрил бороду и пейсы, отложил в сторону кипу и стал похож на самого обычного — и довольно благополучного — жителя одноэтажной Америки, чем вызвал негодование особо ортодоксальной части его поклонников.
Матисьяху до смены имиджа
— Какая разница, кто что говорит!? Понимаете, для меня это важный процесс перемен, эволюции. И все это не было для меня чем-то особенным, — говорит он без всякой злобы в голосе.
Матисьяху вообще один из самых спокойных и миролюбивых музыкантов, с кем когда-либо кому-либо придется общаться. Его размеренный голос сродни монашьему. Смирение — важная черта артиста, и без бороды и ермолки он продолжает соблюдать обряды, и его отношение к религии не изменилось. С одной стороны — бойкий регги с летящими гитарными соло, тугой бас, с другой — трепетное отношение к традициям и религии. В России подобные вещи порой оказываются несовместимыми.
— Не знаю, что происходит у вас там, — говорит он, когда его спрашивают об отношении к кризису религиозных ценностей в России, — но мне кажется, объединение религии и музыки, традиции и новшеств обязательно должно быть. Это то, чем я сам занимаюсь и буду заниматься.
«Мне кажется, объединение религии и музыки, традиции и новшеств обязательно должно быть. Это то, чем я сам занимаюсь и буду заниматься»




